Чтобы прийти к истине, попробуем сначала поспорить с некоторыми утверждениями, с которыми я не согласен:
1) Экономические циклы вследствие расширения и сжатия денежной массы обязаны существованию банковской системы с частичным резервированием (Fractional reserve banking)
2) Инфляция - исключительно денежный феномен (не в широком смысле, что без денег не было бы и инфляции, а в узком смысле, которое бытует даже среди уважаемых экономистов, - мол инфляция определяется исключительно политикой Центрального банка, печатанием денег и т.п.).
3) Девальвация рубля была неизбежной, необходимой и полезной, в том числе, чтобы не дай бог потратить все резервы ЦБ, предоставить экономике задел для экономического роста и т.п.
В этом посте подробно остановлюсь на первом неверном утверждении.
Ознакомился с трудами двух представителей Австрийской школы: Фридрих А.Хайек «Частные деньги» и Уерта де Сото «Деньги, банковский кредит и экономические циклы» (на английском языке книгу можно скачать здесь полностью или здесь по главам, для других глав подставляйте 2,3..9)
На Хайека наткнулся случайно, разбирая свои архивы, и многие вещи у него мне понравились (хотя смысла в "частных деньгах" не вижу – имхо деньги в итоге должны остаться только мерой стоимости, а-ля единица измерения). Вот некоторые интересные выдержки из Хайека:
Требуется нечто похожее и вместе с тем отличающееся по сути, а именно, чтобы количество денег (или, скорее, совокупная ценность всех наиболее ликвидных активов) удерживалось бы на таком уровне, чтобы люди не стремились сокращать или увеличивать свои расходы с целью приспособления размеров остатков наличности к изменившимся предпочтениям ликвидности...
С исчезновением отдельных национальных валют должны, конечно, исчезнуть и так называемые "проблемы платежного баланса", лежащие, как думают многие, в основе серьезных затруднений современной денежной политики. Между различными регионами неизбежно будет происходить постоянное - как относительное, так и абсолютное - перераспределение валюты по мере того, как некоторые из них будут становиться относительно богаче, а другое относительно беднее. Этот процесс создаст не больше трудностей, чем сходные процессы, протекающие сегодня в любой крупной стране. Люди, ставшие богаче, будут иметь больше денег, а ставшие беднее - меньше. Вот и все...
Читатели, знающие, что я неизменно, в течение более 40 лет, выступал за фиксированные обменные курсы национальных валют и критиковал систему плавающих -курсов даже после того, как большинство моих единомышленников - защитников свободного рынка обратилось в другую веру, вероятно, почувствуют, что моя нынешняя позиция противоречит моим прежним взглядам или даже полностью противоположна им… Однако, это не так. Во-первых, я всегда считал в высшей степени нежелательным, чтобы цены на товары и услуги в одной стране повышались или понижались как единое целое относительно цен в других странах ради того, чтобы скорректировать сдвиги в спросе или предложении какого-либо отдельного товара...
На Уерта де Сото набрёл с блога одного почитателя Австрийской школы, коих сейчас развелось немало. Меня изначально напрягала та настойчивость и чуть ли не сектантская непримиримость ее почитателей, пытающихся всех убедить в необходимости золотого стандарта и 100% нормы резервирования. Попробуем разобраться в том, на чем австрийцы строят свою теорию.
То, что правом на «необеспеченную» эмиссию денег в мире обладают Центробанки, пожалуй, не требует доказательства. Под такой эмиссией я понимаю одновременное увеличение актива и пассива финансового института, при котором в пассиве (на конце цепочки обязательств) отсутствует реальный кредитор в лице государства, бизнеса или домохозяйств. Но насколько верно говорить, что эмиссией денег ex nihilo (из ничего) занимаются и частные банки, которые, по сути, только привлекают сбережения и размещают их через кредиты и финансовые инструменты?! Австрийская школа (впрочем, и не только она) утверждает, что так получается при существовании банковской системы с частичным резервированием (fractional reserve banking), когда банки многократно ссужают якобы одни и те же деньги на величину денежного мультипликатора.
Уерта Де Сото в своей книге на 230 страницах расписывает, как работает кредитная экспансия, основанная на частичном резервировании и нарушении правового принципа договора «иррегулярной поклажи» (так он называет вклад до востребования, понимая под ним договор хранения относительно заменимых вещей – денег). В итоге приходит к выводу об удивительном возникновении кратной (=депозит/норма резервирования) денежной массы после поступления денег (депозита) в банковскую систему. Де Сото предлагает ввести 100% резервирование вкладов до востребования, а общую массу денег привязать к золотому содержанию. Якобы это в корне не допустит экономические циклы. Но что делать со сберегательными вкладами и другими сбережениями, размер которых в разы превышает вклады до востребования – на это у австрийцев ответа нет.
На графиках выше приведены денежные агрегаты в США. Наиболее широкий агрегат М2 в ~10 раз больше наличной валюты (Currency) и другой составляющей М1 - всех депозитов до востребования (Total checkable deposits, включающих demand deposits). Как видим, депозиты до востребования колебались в последние 20 лет около одного уровня, поэтому никакой кредитной экспансии и кризиса из-за них не могло и быть.
Другим вариантом создания денег из ничего считается возможность частных банков получить деньги в Центробанке под залог чего-нибудь. Это действительно необеспеченная эмиссия, но ее задача состоит не в том, чтобы дать больше кредитов, а для того, чтобы решить краткосрочные проблемы с ликвидностью. Обычно пассивы банка имеют меньший срок к погашению по сравнению с активами (кредитами), поэтому в кризисные времена банк сталкивается с недостатком ликвидности: вкладчики пришли за деньгами, а кредиты ещё не погашены. Поскольку такое расширение необеспеченных денег наблюдается обычно в кризисы и основано на краткосрочных кредитных отношениях, оно не ведет к увеличению инфляции. Тут стоит заранее оговориться, что это касается резервной валюты типа доллара (в России из-за искусственно созданного недоверия к рублю такая эмиссия увеличила спрос на иностранную валюту и привела к ослаблению рубля и инфляции издержек).
Миф о денежном мультипликаторе (Money Multiplier Model) хорошо развеивает австралийский экономист Стив Кин (Steve Keen) в своей статье «The Roving Cavaliers of Credit». Он, правда, про австрийцев не вспоминает, а больше бьет по представителям неоклассической школы, которую называет mainstream’ом экономической мысли. Стив приходит к важной мысли, что «the credit money dog wags the fiat money tail» (собака кредитных денег виляет хвостом бумажных, или декретных, созданных ЦБ, денег). То есть сначала возникают кредитные деньги, а уж потом в случае необходимости банки идут в Центральный банк для рефинансирования. Фактические данные подтверждают именно это и совершенно не соответствуют модели денежного мультипликатора:
Пояснение к графику: теоретически при денежном мультипликаторе долгов должно быть меньше, чем денег на величину нормы резервирования в банках (синяя линия), но в реальности долгов всегда больше чем денег. На графике у Стива, конечно, не совсем корректно сравнивается весь долг нефинансового сектора с денежной массой, ведь основной частью долга владеют не банки (кредиты), а сам реальный сектор напрямую или через фонды (облигации). «Каким образом в экономике могут появляться долги без денег?» - спрашивает блоггер schegloff, смотря на этот график, и увы предлагает неверный ответ (какой – смотрите у автора). Деньги – это лишь самая ликвидная часть долга (=сбережений), причем безналичные деньги в агрегатах считаются без учета нерезидентов. Деньги нужны только для оборачиваемости товаров и долгов, в этом смысле всё, что превышает денежную массу M1 (кэш + депозиты до востребования) уже не совсем деньги, поскольку имеют свой «срок погашения».
От себя добавлю, что простое объяснение невозможности денежного мультипликатора в понимании австрийцев и неоклассиков, заключается в том, что деньги, выданные в кредит, предназначены не для того, чтобы их положить на депозит (это просто невыгодно), а для покупки или создания чего-либо более ценного. А тот, кто продал должнику товар (этот товар мог бы с тем же успехом купить «сберегатель», или начальный кредитор), на депозит кладет только то, что сам обычно сберегает. Так что денежный мультипликатор может быть связан только с нормой сбережения в экономике: примерно так 1/(1-10%)=1.11 (при 10% чистой норме сбережения), а при норме резервирования в банках больше нуля и того меньше.
Ещё Steve Keen зря сравнивает ДОЛГ с денежной базой или массой, включающей бумажные деньги. Бумажные деньги не могут выступать в качестве долга, потому что обращаются за пределами банковской системы и не являются двухсторонним активом с реальным должником в пассиве. Бумажные деньги – это инструмент сбережения без кредитора, что для экономики - своего рода норма резервирования.
Кстати, в США обращается не больше половины выпущенных наличных долларов, причем эта доля постепенно сокращается - новые доллары идут в основном в бедные страны, где их считают лучшим средством для сбережений в отсутствие одновременно более надежных и ликвидных инструментов.
Также мне кажется, не совсем корректным сравнение общего объема долга и ВВП. При рассмотрении номинальных величин долга за ~100-летний период (и схожести нынешней ситуации с 1930-ми) за скобками остается вопрос о сроке погашения и процентных ставках, то есть собственно бремени долга. Дюрация долга в прошлом была значительно меньше, поэтому и бремя его погашения или рефинансирования значительно больше, чем сейчас.
Конечно, в США значительная часть долга профинансирована за счет иностранных инвестиций, что при отрицательном текущем счете и бюджетном дефиците теоретически может создать проблемы с рефинансированием. Реальные же проблемы могут возникнуть, если в мире появится не менее «надежный» и ликвидный инструмент, чем доллар, что вряд ли произойдет в одночасье.
---
Сделаю промежуточный вывод, который потребует ещё дополнительных разъяснений, пока на уровне тезисов. Нынешние проблемы - не в объеме долга, как многие пытаются себе представить, глядя на соотношение общего долга и ВВП. Долг – это чьи-то сбережения, если он сократится, значит, кто-то потеряет свои сбережения, причем за счет тех, кто брал в долг и не смог вернуть – это не лучший выход. В долгосрочном плане совокупный долг и сбережения могут расти до любых величин, форма такого роста в относительных величинах скорее должна быть логарифмической, чем экспоненциальной. Размер долга и сбережений зависит от сложности финансовой системы и степени неравномерности распределения доходов и богатства в обществе. Задача не в том, чтобы сократить долг, а в том, чтобы мировая финансовая система (сегодня нельзя говорить об изолированных национальных системах) позволяла эффективно перераспределять СБЕРЕЖЕНИЯ, а не необеспеченные деньги, возникшие из-за существования резервных и нерезервных валют (=первоклассных и ущербных). Первым шагом к этому должна стать новая мировая валютная система, переходным этапом к которой может стать стабилизация валютных курсов с помощью мировых регуляторов (например, МВФ) на фоне взаимной убежденности стран в процикличности валютного рынка и неэффективности взаимного ослабления курсов валют.
